Embedded Files
* * *
Увязая в годах
И цепляясь за век,
Что ушёл и как не был он
Тут,
Я живу — то как юный
Совсем человек,
То как старец
Последних минут.
И меня напрягает
Подобный разброс
В тридесяток
Нешуточных лет:
Ну-ка дай-ка порой
На ушедший вопрос
Не дошедший покуда
Ответ!..
* * *
Умер бог, исчезло наважденье,
Толпы шумно поднялись с колен,
Погрязая в новом заблужденьи,
Будто смертен их духовный плен.
«Если бога нет, выходит, можно
Всё?!» — воскликнул в ужасе Камю.
Чьи сердца не сжались бы тревожно,
К судному стремящиеся дню?
Всё шатнулось, кроме чуда Канта:
В нас незыблем нравственный закон.
Если есть константы — вот константа,
Впитанная с первым молоком.
Всё проходит, даже боги смертны,
Только духа избегает тлен.
На него мы в немощи оперты,
Силы не имея встать с колен.
* * *
Что нестерпимее всего?
Быть не пластом, а промежутком,
Метаться в том зазоре жутком,
Так и не выйдя из него.
Две бездны зиждутся в умах,
И одинаково бездонны.
И потому мы так бездомны
В своих как будто бы домах.
Александру Мелихову — артикулятору совести.
Мой опознанный ангел,
Мой задумчивый друг,
Мне нисколько не странно,
Что вы всюду вокруг.
И на фоне забытых
Щедрот и доброт
В этом мире закрытых
Вы — наоборот.
Отстраняясь от выспренних
Литератур,
Воплощение искренних
И могучих фигур.
Вы в линейности улиц,
Вы в лекальности ростр.
И за десять Кустуриц
Не пустил бы вас в рост.
Да даётся вам проза,
Удила закусив,
И рождается грёза,
И свершается миф!
* * *
Как жизнь бездарно прожита!..
Работал, ел и размножался
И пусть нечасто унижался,
А всё ж заела суета.
Писал, ничто не написав,
Всю страсть свою отдав процессу,
И пусть не больно трафил бесу,
А всё ж печалил небеса.
Осталась только лет труха —
Ни за один не зацепиться,
И даже если что-то снится,
То большей частью чепуха.
Приспело время умирать,
Хотя ещё полно силёнок,
Но смерть, как ласковый телёнок,
Всё чаще манит поиграть...
* * *
Мы — Львы, нам любы сумасбродства,
Переворачиванье снов
И узнавание несходства,
И сотрясение основ.
Александру Мелихову, по-братски.
Благословясь, второго января
Сажусь к станку с компьютерной управой,
Где от меня поэзия направо,
А слева жизнь, что прожита не зря.
Зелёный глаз подмигивает мне,
Почти беззвучно вертится винчестер.
Снег за окном, как пузырьки в вине —
Взлетает вверх и кружится на месте.
По Петербургу ветер низовой
Проводит год, вчера едва рождённый.
Теперь он царь, и зал его здесь тронный
С ковровою дорожкою — Невой.
Я не труды, а счастье пригублю,
Склонившись до полуночи над «клавой»,
Где от меня поэзия направо,
А слева всё, что я до слёз люблю.
О Александр! Давайте в унисон
Поднимем груз преображенья слова,
Отвлёкшись от пельменей или плова,
В тепле свечей, жилеток и кальсон.
* * *
На пятый день творенья
Присел подумать бог.
С научной точки зренья
Он сделать так не мог.
Но бог не знал об этом,
Великий дилетант,
Подобно всем поэтам,
Зарыл он свой талант.
Хватило бы и тверди —
Зачем живая плоть,
Страшащаяся смерти
До суицида вплоть?
Погрязнув в мелкотемье,
Мейнстрим не уловил.
И вот теперь он с теми,
Кого и сотворил.
Ах, дедушка предвечный!
Уже не отмотать
На ленте бесконечной
Дней самых первых пять.
Теперь хоть бейся вечно
О стенку головой,
Не изменить, конечно,
Суровый жребий свой.
И наш…
КОРОНАЕРЕСЬ
Коронавирус — коронаересь.
Коронавирус разит не целясь.
Какие маски?! Его шрапнели
И сквозь скафандр долетят до цели.
Хоть чем себя от него опрыскай,
Не избежите заразы близкой.
И только разум — наш антисептик:
Не паникер выживает — скептик.
Он руки просто почаще моет,
Целует реже чужую жёнку.
А так — живёт себе и не ноет,
И не уходит на удалёнку.
А если вдруг да и заболеет,
Так что же — на ноги встанет снова.
Тщедушье тела не одолеет
Ничто, коль ваша душа здорова.
Апрель 2020 г.
УСЛАДА ТЕЛА, ПИР ДУШИ
(Опыт рекламы)
О эти ватные матрасы!
Столиц любимцы и глуши.
На них такие выкрутасы
Творим мы с милой от души!..
Как изорвём — тотчас же в Шую:
Они дешевле там грибов.
И уж на новом по феншую
Мы тешим бесов и богов.
Ты закалён или изнежен,
Матрасам ватным будешь рад.
Триумф постельный неизбежен,
Когда устроишь секс-парад.
Блистай в тепле и на морозе,
В отеле Хилтон и в избе,
Пиши на них в стихах и прозе
И спи, конечно же, себе.
А если вдруг тебя накроет
Охота к перемене мест,
То ничего тебе не стоит
Нести свой этот мягкий «крест».
О эти ватные матрасы —
Услада тела, пир души.
Они, как в детстве ананасы
И как игрушки хороши.
Март 2021 г.
Раиму Фархади.
Вот год ещё один пронёсся мимо,
Но впереди их, этих лет, не счесть
У всех у нас, у Фархади Раима.
Но у него ещё в запасе есть!
Его аллах отметил особливо —
Его стихи всех нас переживут,
Они того, редчайшего разлива,
Что в небесах сердец у нас плывут.
Живи, Раим, на годы без оглядки,
Учи детей особо видеть мир
И исправлять планеты неполадки —
Для них ты навсегда живой кумир!
За дастарханом встретимся ментально,
И в тонком звоне праздничных пиал
Услышишь отовсюду моментально,
Что ты и наш, и старцев, идеал.
Да будешь ты преславен и предвечен!
Не затупится лёгкое перо!
Прими мои в свой деньрожденный вечер
Признанья злато, дружбы серебро.
16 мая 2020 г.
***
Прагматики, лунатики, позёры —
И все живут, и всем хватает мест.
Большие были эти фантазёры,
Задумавшие жизненный заезд!
Витийствуя, блаженствуя, ликуя
И улетая в лучшие миры,
Мы постигаем истину такую,
Что неизбежно скрыта до поры.
Всё было, есть и будет беспрестанно.
Конца не видно этого кольца.
Мы часть такого по размаху плана,
Что трудоёмок даже для творца.
2 февраля 2006 г.
НАСТУПЛЕНИЕ ВОСЬМОГО ДЕСЯТКА
Восьмой десяток нынче наступил,
И не на горло, слава богу, вроде.
Пока хватает бодрости и сил,
И ничего не ноет к непогоде.
Все так же я насмешлив и лукав,
Мальчишество и в 70 играет.
Опять же, с оговоркою «пока»,
Но протяженности его никто не знает.
Скажу я так, чтоб бога не гневить,
Смирив свои жуирские повадки:
Мне удается полноценно жить
И на восьмом — о господи! — десятке.
17 августа 2022 г.
***
Мой город много трясся от толчков
Земной коры, но никогда — от страха.
Характер у ташкентцев уж таков:
Их мужество вселенского размаха.
Когда наслал Аллах на нас беду,
Мы одолели все его проверки.
Кому-то кажется, что были мы в аду,
А жили мы по самой высшей мерке.
И нам Аллах за всё это воздал!
Теперь наш город — чудо на Востоке!
А тот, кто чуда так и не видал,
Пусть на слово поверит в эти строки.
26 апреля 2023 г.
* * *
Пальцы — карандашики
Твёрдости ТМ
Держат книжку Гашека.
А спроси — зачем?
Что такого важного
Объяснит ей «Швейк»?
Короткометражная
Жизнь ещё у ней.
Синие прожилочки,
Тоненький сустав.
Ногти просят пилочки,
От зубов устав.
Вся такая хрупкая —
Облако в джинсе —
Но прочёл по губкам я:
«А пошли вы все...»
ПОСЛЕДНЕЕ ПИСЬМО
Памяти Леонида Пахнёва.
Лео, Лео, разве ж это честно?
Взял и смылся в лучший из миров!
И теперь тебе не интересно,
Что скрывал таинственный покров.
Ты уже всё сведал. Ну и что же?
Лучше ль там, куда мы все уйдём?
Есть ли правда? Или кто как, может,
Как и тут, крутиться принуждён?
Впрочем, ладно, сами всё увидим
С той невероятной высоты...
Дело вовсе, друг мой, не в обиде,
А в тоске, что прошлым стал и ты.
Что Вселенной взят на переделку
В нитку нескончаемых времён.
И теперь я, тупо вперясь в стрелку
На часах, уверен: это он!
Это друг мой обегает споро
Циферблаты мыслимых миров.
Всё теперь недолго и нескоро
Для мгновенья с именем Пахнёв.
* * *
В запотелом окне ничего не видать,
Только знаю — там день и там свет.
Но в невиденьи том есть своя благодать,
А вот в веденьи истины нет…
В восходящих потоках мерцающих звёзд
Выплывает усталая ночь.
Мир настолько понятен, обыден и прост,
Что осталось его превозмочь.
Но обманчиво всё, чему есть эталон.
Соблазняясь его простотой,
Прозеваешь, когда позовёт Аполлон
К предназначенной жертве святой.
ВЕЛИКАЯ ПЯТНИЦА
Живу, улыбаюсь и — в ужас:
Сегодня казнили Христа!
Когда уже я удосужусь
Постичь, что могила пуста?..
Сынок иудейской Маруси,
Не жизнь — череда неудач.
Но было в том что-то Исусе,
Что даже смутился палач.
Казнили, конечно, за дело,
По варварской росписи «дел»:
Всегда отдувается тело
За то, что рассудок посмел.
Успел раздразнить фарисеев,
Утешить народ не успев,
Лишь только надежду посеяв
На то, что не зряшен посев...
И вот он, к кресту приколочен,
Облепленный полчищем мух,
Такой одинокий и очень
Готовый к принятию мук.
Уж ночь, а я всё непокоен,
Гляжу, как трепещет звезда.
Ну что бы, казалось, такое?
Сегодня казнили Христа!
ПОКОЛЕНИЕ
Постарели, чуваки,
Постарели мы.
Переходит в старики
Поколение,
Различавшее «Битлов»,
Джона Леннона
Узнававшее без слов
Поколение.
Жизнь уносится от нас,
Жмёт сцепление.
Впору выкрикнуть: «Атас,
Поколение!»
Старится, рыдают СМИ,
Население.
Значит, пол-России — мы,
Поколение...
* * *
Стихи не пишутся. Вслед мысли
Привычно рифмы не бегут.
Сосульки слёзные повисли
И всё никак не упадут.
Хрустит замёрзшая идея,
И затянулась полынья
В пространстве, вылюбленный где я
И где не любящий — не я.
От прозаических раздумий
Шуршит иссушено душа.
Живой не всякий, кто не умер,
На сердце руку положа...
Уходит в вечность перспектива,
А здесь, на мыслимом краю,
Реально всё и всё — фальшиво,
И всё, что я не признаю.
Здесь всё про всё даёт усадку
За счёт божественных помет:
Пишу стихи в свою тетрадку,
А вдохновения-то нет...
Игорю в его 68
Мой друг в пути, его пустыня Негев
В себя вбирает с раннего утра.
Мы даже и под 70 не в неге,
И наша старость всё ещё бодра.
От нас планете вечно что-то нужно,
Покоя нет, какой уж там покой!
Гудит мотор под Игорем натужно,
До цели уж совсем подать рукой.
Сейчас прибудет, встанет под разгрузку
И в этот час пришлёт мне анекдот.
Я разделил бы с Игорем нагрузку,
Да только расстоянье не даёт...
У нас мороз, пока что не трескучий,
А там жара, а то и дождик льёт.
И где-то мчит пустыней друг мой лучший,
И может быть душа его поёт.
Вот дал бы бог ему его еврейский
Да и любой — все боги хороши,
Здоровья, сил, чтоб на земле библейской
Бывало всё, что надо для души.
Работа днём, а вечером — застолье,
Слова, презенты, праздничный дурман.
Шестьдесят восемь — как это прикольно,
Мой дорогой товарищ Флигельман!
25 ноября 2019 г.
***
Я начал зарабатывать на Дзене.
Баланс смотрю — и плачу и смеюсь.
Так хочется сказать им: «До видзене!» —
Да Польша вдруг обидится, боюсь.
Пишу от сердца, будучи в ударе,
А Дзен забанит — уж такой он гусь,
И я уже почти в оревуаре,
Да Франция обидится, боюсь.
Наивен я бываю и доверчив,
Для Дзена это минус, а не плюс.
Сказал бы я ему: «Ариведерчи!» —
Да вот Италия обидится, боюсь.
Я Дзену и по-чешски, и по-шведски
Мог сделать ручкой, коли обозлюсь,
Ведь журналист я всё-таки советский,
Да СССР обидится, боюсь.
11 марта 2021 г.
***
Отметь тебя, сынок не мой, господь,
Не здесь, а там — в тех непроглядных далях.
Которых мы не знаем ни в деталях,
Ни в замысле — до исполненья вплоть.
Будь там призрен, привечен и любим
Среди чужих, в толпе разноголосых,
Чтобы твоих родителей вопросы —
За что? и Как? — не рвали душу им.
Должны за нами дети уходить,
Родителей почтенно пропуская,
Но раз судьба нам выпала такая,
Мы и за вас тут тоже будем жить.
Смотрите, дети, вот мы машем вам,
Не плачем мы и не грешим уныньем,
Мы ищем вас в пронзительном и синем
Что б вы узнали ваших пап и мам.
Сынок не мой, коль встретишь дочь мою,
А встретишь если, ты её узнаешь
По сердцу, что тебе я отдаю,
Как своему ребёнку — понимаешь?
Уж ты за ней как старший присмотри,
Труда тебе, надеюсь, не составит,
Привет, скажи, слезу её утри,
И бог за это точно не оставит.
Сынок не мой — и что же, что не мой!
Вы все там нам, чужим, родные дети.
Раз не вернуться вам уже домой.
Мы скоро вас уже там, где вы, встретим.
7 октября 2019 года.
***
Влюблённые целуются в метро,
И чьё-то возмущается нутро,
Кого-то зависть гложет,
Что он уже не может,
Что век его уж прожит.
Исчерчивает жестами поэт
Мирок свой, заменивший целый свет,
А кто-то горько плачет,
И может это значить,
Что век его лишь начат.
Встречает мужа за полночь жена,
Случившимся она поражена,
Хотя сама без башни,
С соседом водит шашни,
Но это ж — день вчерашний!..
18 февраля 2006 г.
ЮБИЛЕЙНЫЙ ТОСТ В ЧЕСТЬ 70-ЛЕТИЯ ИГОРЯ ФЛИГЕЛЬМАНА
Мой друг в благословенной Беэр-Шеве
Всегда чуть-чуть, но всё же впереди.
Он более участлив и душевен,
И сердце жарче у него в груди.
Нас остужает петербургский холод,
А он, ташкентский градус сохранив,
И в 70, как в 18, молод,
Умом остёр, насмешлив и красив.
Он старцем мною не воображаем,
Хотя давно, конечно, не дитя:
В восьмой десяток мы уже въезжаем:
Он нынче, я — немного погодя.
Наш век с тобой был вовсе не кошерный,
А возраст — это шутка и обман.
Твоё здоровье, Игорь, друг мой верный!
Лехаим, дорогой мой Флигельман!
24 ноября 2021 г.
А ВСЁ ВОЙНА, А ВСЁ ОНА, БЛОКАДА...
Мальчишкой я своей стыдился мамы:
Она сметала крошки со стола —
И сразу в рот! А год был сытый самый,
И мама не бомжихою была.
А всё война, а всё она, блокада,
Где крошка хлеба золота ценней.
И мамочка сама была не рада
Привычке, так и умершею с ней.
Она детей учила под обстрелом,
А было ей всего-то двадцать пять.
Хотелось жить, и самым главным делом
Она считала суп не расплескать.
В бомбоубежище нальют половник хряпы —
Гнилой капусты пополам с водой.
Преславны будут те, кто это стряпал
И подбавлял училке молодой.
В учительской за тихим разговором
Вновь кто-то умер, опрокинув стул.
«Кто следующий?» — никто не прячет взора.
«Наверно я...» — и он обманул.
Но вот и хлеб! Сегодня выше норма.
Сто двадцать пять остались в декабре.
«Дают по триста нынче для прокорма! —
Дистрофики ликуют во дворе. —
Так будем жить!»
Но вновь из Петергофа
Несётся смерть на огненных крылах.
Невероятна русская Голгофа!
Неужто мы о тех забудем днях?!
...С губы бездумно смахивает крошки
Мой внук от пиццы, купленной в обед.
Давно уж в прошлом голод и бомбёжки.
Прабабушки его уж тоже нет.
А разминулись-то они лишь на год
С прабабушкой — а может мир с войной?..
Как хорошо, что внук не знает тягот
И не стыдится рядом есть со мной!
19 января 2022 г.
Page updated
Google Sites
Report abuse